|
Третьим из мероприятий, приуроченных к празднованию пятидесятилетия органа в Новосибирской государственной консерватории им. М. И. Глинки, стал концерт лауреата международных конкурсов Алексея Вылегжанина (Австрия), прошедший 4 октября 2018 года в Большом зале Консерватории. Напомню читателям, что орган фирмы «Зауэр» был установлен в Большом зале в 1958 году, а также, что Алексей Вылегжанин начинал свой путь в искусстве в колледже Новосибирской консерватории (класс доцента Н. В. Багинской). Торжественная атмосфера вечера была ясно ощутима ещё до начала концерта, и это вполне объяснимо. Слушателям вновь была предоставлена возможность услышать горячо любимый ими орган. И тем радостнее, что органист-виртуоз, приехавший из Австрии, был родом из дорогого нам города Новосибирска!
Этот органный вечер имел яркое отличие в сравнении с сольным концертом Алексея Шмитова, который состоялся 21 сентября. Оно заключалось в том, что, наряду с сочинениями барочных авторов (Ф. Х. Шнитцер, И. С. Бах), публике были представлены и более поздние произведения, принадлежащие композиторам XIX века (Ю. Ройбке, Ф. Мендельсон), XX столетия (П. Хиндемит) и даже нашему современнику (Н. Хаким). Наличие в концертной программе произведений разных эпох позволило исполнителю в полной мере раскрыть перед публикой все грани своего таланта. Спокойный и уравновешенный в барочных сочинениях, Алексей Вылегжанин демонстрировал яркие и богатые эмоции в сочинениях композиторов более поздних эпох.
Концерт открыла Соната для органа Ф. Х. Шнитцера. Уже в первом прозвучавшем сочинении слышались черты исполнительского стиля Алексея Вылегжанина: лёгкость, свобода, изумляющая беглость пальцев и важная для исполнителя способность постоянно поддерживать необходимый тонус. Наконец, ещё одна особенность его стиля наиболее ярко раскрылась во второй части Сонаты. Она заключается в особом внимании исполнителя к тем мельчайшим составляющим музыкального звучания, которые в дирижерском искусстве называются ауфтактами (от нем. auf – «над», tactus – «прикосновение»). Это энергетически наполненный взмах руки, жест-импульс, как бы взятие дыхания, предваряющего начало новой музыкальной фразы. Благодаря этому ткань произведения будто наполняется воздухом, становится живой, обретает жизнь. Кроме того, исполнитель искусно работал с агогикой; отмечу, что в данном случае – в рамках барочного сочинения – он производил небольшие отклонения от темпа весьма аккуратно.
Произведением, продолжившим концерт, стала Трио-соната №6 И. С. Баха. В этом сочинении, богатом на количество звучащих одновременно голосов, Алексей Вылегжанин показал прекрасное умение слышать каждый из них, уравновешивать их звучание в зависимости от драматургической роли голосов в партитуре и их принадлежности к тому или иному регистру. Ни одна из интонаций, составляющих мелодические линии и обладающих определёнными выразительными качествами, не оставалась без внимания. Средний раздел третьей части Трио-сонаты написан в духе токкаты, и исполнение его требует от органиста значительной виртуозности. Алексей Вылегжанин прекрасно справился с этой задачей, продемонстрировав публике блестящее владение мелкой техникой.
Завершило первое отделение сочинение Ю. Ройбке – Соната на 94 псалм. Это произведение, созданное в эпоху романтизма, с полнотой позволило исполнителю раскрыть разные грани своего артистического темперамента и дало возможность публике насладиться звучанием всех – даже самых крайних регистров горячо любимого ими органа. Среди исполнительских сложностей, с которыми великолепно справился органист, следует отметить многократные нарастания и затихания динамики в самом начале сочинения. Динамическая партитура отличалась равномерностью и выверенностью. В паузах в зале царила абсолютная тишина.
Во втором отделении прозвучало три сочинения: Соната B-dur Ф. Мендельсона, Соната №2 П. Хиндемита и произведение Memor Н. Хакима. Соната Ф. Мендельсона, близкая в тонально-гармоническом и фактурном аспекте к концертам барочных мастеров, была хорошо воспринята слушателями; исполнение вновь было на высоте. Однако самые яркие и неизгладимые впечатления произвели на публику два последних сочинения. Необычные гармонии этих произведений, время создания которых относится к XX веку (Соната П. Хиндемита была создана в 1937 году, Memor Н. Хакима – в 1989 году) поразили публику. Сочинения внесли яркий контраст в концертную программу. Они показывали, что органная культура не устарела, не осталась в далёкой нам эпохе Барокко. Орган современен и по сей день. Этот инструмент может передавать самые разнообразные эмоции; нетерцовые созвучия, характерные для гармонии XX века, при окрашивании в органный тембр становятся более интересными. Наконец, исполнение отличалось виртуозностью, было наполнено несоизмеримой по силе энергией, шквалом эмоций! Особенно это касается произведения Н. Хакима, которое построено по принципу монтажа целой цепи разноплановых эпизодов. И в каждом из таких фрагментов Алексей Вылегжанин сохранял начальный тонус, постоянно держал слушателя в напряжении, не давал вниманию публики ни секунды расслабления. Сочинение Memor стало яркой точкой, завершившей концерт.
Концертная программа была составлена очень удачно; при соблюдении хронологического принципа расположения произведений в вечере не было моментов, когда публика могла бы устать от длительного прослушивания однообразной по характеру музыки. Очень гармонично прозвучала в самом начале концерта Соната Ф. Х. Шнитцера, сдержанный эмоциональный тон которой настроил слушателя на серьёзное восприятие последующих сочинений. Местной кульминацией (внутри первого отделения) стала Соната Ю. Ройбке, которая внесла в программу контраст и «ввела» публику в эпоху романтизма. Начало второго отделения, как и первого, отличалось эмоциональной сдержанностью, вероятно, с той же целью – собрать внимание публики, пришедшей после антракта. Однако, то обстоятельство, что слушатели таким образом соприкоснулись с творчеством композитора XIX века, воспринималось как предпосылка к появлению в программе сочинений последующей эпохи. Кроме того, соната Ф. Мендельсона создала во втором отделении необходимый контраст. Наконец, кульминацией вечера стало яркое и необычное сочинение Н. Хакима.
Ликующая публика поблагодарила Алексея Вылегжанина бурными аплодисментами и радостными улыбками. К сожалению, мне не удалось лично пообщаться с исполнителем – столь насыщенный вечер потребовал от маэстро огромных эмоциональных затрат, разговор после которых принес бы только дополнительное утомление. Но ведь исполнительское искусство – это тоже разговор с публикой по душам, который зачастую позволяет узнать об исполнителе не меньше, чем в устной беседе. А может – даже больше…
|
