|
 – Александр, здравствуйте! Скажите, пожалуйста, «Танец Менквов», который исполнил студенческий оркестр НГК 13 ноября, – это первое Ваше симфоническое произведение?
– Из исполненных, да. Это первое сочинение для симфонического оркестра, которое я написал, будучи студентом консерватории.
– Расскажите, пожалуйста, что побудило Вас на создание такого произведения? Что или кто стал источником вдохновения?
– Мой дедушка, Агеев Дмитрий Георгиевич, он перенял и передает югорский инструментальный фольклор, является одним из людей, сохранивших эту культуру. Еще в музыкальной школе я входил в состав национального театра «Салы Лёнкх» («Оленьими тропами»), руководителем которого был и есть мой дедушка. И хотя в то время я не играл на санквылтапе и насъюхе, эти наигрыши звучали на протяжении всего обучения. «Танец Менквов» – один из моих любимых ритуальных мансийских наигрышей. Помимо этой работы, я не единожды использовал югорский, мансийский и хантыйский инструментальный фольклор. В Сюите для духового оркестра: I часть – «Голоса весенних лебедей» (наигрыш играл Артем Григорьевич Гришкин), во II части (фугато) – Мужской танец Вынгелева, III часть – медленный женский танец Калистрата Петровича Лончакова, а в финале (в сонатной форме с разработкой на связующей теме) использованы три темы: тугиянская (хантыйская) «Куринька» (наигрыш Артема Григорьевича Гришкина), хантыйский наигрыш «Заячий ручей» (Владимира Ивановича Юдина, Андрея Николаевича Ангашупова), и последняя хантыйская «Куринька» тех же исполнителей. В Концертино для литавр с духовым оркестром: I часть – «Хонторумойка», во II части «Суюрэква» – оба наигрыша Калистрата Петровича Лончакова, в финале «Хонтоилтимтан» (Николая Тимофеевича Пеликова). В Сонате для баяна в I части я использовал песню «Куккукнелме» («Песня кукушки»), во II части, рондо, построенной на двух темах, в качестве рефрена «Нёройка», а также «Пайпынойка», в IIIчасти «Уйкен» («Танец охотников на белок»). В Цикле пьес для фортепиано также три части, и использованы: Мужской танец К. П. Лончакова, «Звездный олененок» А. Г. Гришкина. А в Пьесе для домры и гитары – Мужской танец Н. Т. Пеликова.
– Итак, вы пытаетесь отражать фольклорное музыкальное наследие близких вам этносов Сибири в своем творчестве. А кто такие Менквы?
– Есть три варианта: первый – в мифах о том, что в начале на Земле было три народа, одним из которых были менквы. Второй в сказках – это лесные чудища и великаны. Но, я использовал третий вариант, религиозный, в котором менквы – это лесные духи-великаны. В ночь Богов на Медвежьих игрищах звучал этот наигрыш (использованный мной), и семь мужчин танцевали с саблями и платками.
– Как шел процесс создания?
– Я пробовал использовать югорский фольклор еще со времен учебы музыкальной школы, но возникали проблемы, которые мне удалось решить, будучи студентом консерватории. Изначально, я хотел написать пьесу для себя, для исполнения на фортепиано, я сыграл ее на конкурсе имени А. Новикова «Корни и листья». Поскольку большинство членов кафедры и были членами жюри, то я не хотел выносить на экзамен произведение, которое они уже слышали. В это же время я прочитал работу Г. Банщикова «Законы функциональной оркестровки», и под впечатлением от этой книги оркестровал «Танец Менквов», который был написан в оркестровой фактуре.
– Александр, расскажите, пожалуйста, как шла работа с оркестром? И сразу ли А. А. Париман, дирижер студенческого оркестра откликнулся на Ваше сочинение?
– Вышла забавная история. За несколько дней перед экзаменами я и мой преподаватель, Андрей Владимирович Попов, разговаривали в коридоре, и я доказывал ему, что эта музыка никому не нужна. Так вот, в этот момент (просто удивительно!) появился Александр Александрович Париман. Мы показали ему партитуру, и он ответил, что в первом семестре этого учебного года она будет исполнена. Надо отметить, что оркестр осилил и сыграл мою партитуру в кратчайшие сроки. Дирижер и оркестранты мобильно реагировали на необходимые изменения, которые появлялись в партитуре. Но, если было бы больше времени и репетиций, думаю, что прозвучало бы еще лучше.
– Довольны ли Вы исполнением Вашего сочинения студенческим оркестром?
– Первый раз, 13 ноября, при исполнении собственной музыки я находился в зале, а не на сцене (обычно я был либо сольным исполнителем, либо в составе ансамбля), и хочу сказать, что находиться в зале гораздо тяжелее. Через несколько дней, просматривая запись, я более спокойно относился к этому исполнению потому, что в целом всё удалось.
– Насколько мне известно, вы участвовали в Закрытии Транссибирского Фестиваля, и, именно Вас и ваше сочинение выбрал Энийот Шнайдер для исполнения на концерте. Расскажите об этом поподробнее, пожалуйста.
– Это были вариации на тему из «Волшебной флейты» Моцарта (арии Моностатоса) для санквылтапа соло. На этом инструменте всего пять струн без ладов, в этой работе я пропустил тематизм Моцарта через локальные исполнительские традиции югорских народов. Но, несмотря на то, что это выступление было успешным, я больше не работал таким образом, и в «Танце Менквов» я использовал обратный принцип.
Удалось выступить на Международном Сибирском Форуме фольклористов с докладом о мансийской инструментальной музыке, затем на Научной конференции кафедры этномузыкознания НГК: «Проблемы этномузыкознания: источники, нотная транскрипция» с темой об инструментальной музыке Югры. В рамках конференции в Институте филологии я прочитал две лекции – одну по мансийской, а другую по хантыйской инструментальной музыке. В Томске я читал доклад «Моцарт и Югра», в котором изложил некоторые принципы обработки через локальные традиции.
На сегодняшний день «Танец Менквов» – единственная моя работа, написанная для симфонического оркестра с использованием югорского фольклора. У меня есть предположение, что сама материя этой музыкальной культуры способна открыть новое мышление, которое может привести к одной из ветвей новой музыки.
– Александр, спасибо Вам за такой интересный рассказ!
|
