|
"С двойным шармом" -- так гласило название концерта, состоявшегося 19 марта 2018 года в государственном концертном зале имени А.М. Каца. Разъясним сразу значение слова шарм, которое от французского "charme" означает "очарование, обаяние". "Двойной шарм" подразумевает, соответственно, двойное "очарование" и "обаяние". В данном концерте "двойной шарм" предполагался в сочетании на сцене двух харизматичных и по-своему неповторимых личностей: виолончелиста Пабло Феррандеса (Испания) и дирижера Лио Куокмана (Макао, Китай). Эти два человека столько же схожи, сколь отличны. Пабло сочетает в себе необъятный испанский жгучий темперамент, экспрессию, которая переходит в трепетную лирику. Его эмоциональные состояния по шкале динамики варьируются от, образно говоря, фортиссимо до пианиссимо.
Иной Лио Куокман. Этот внешне-спокойный, чрезвычайно выдержанный, мягкий, но уверенный в себе человек может становиться весьма импульсивным и действенным. Проводя тот же сравнительный анализ эмоциональных граней Лио Куокмана, можно назвать обратную тенденцию - от пианиссимо к фортиссимо.
Именно благодаря такой взаимной сочетаемости, дополняемости солиста и дирижера концерт произвел необыкновенное впечатление на слушателей.
Однако, не будем забывать однако о главном -- музыке. Именно она руководит процессом, вовлекает в него различных исполнителей. В итоге слушатели либо оказываются покоренными её звучанием, либо отвергают его. Виной последнего является неверная интерпретация исполнителями произведения либо недостаточный профессионализм музыкантов. Шарм и харизматичность всегда играют важную роль в создании образа музыкального произведения, но есть и более важный момент - замысел самого композитора. И он всегда останется первостепенным вне зависимости от интерпретации исполнителя.
Концерт "С двойным шармом", безусловно, произвел на новосибирскую публику неизгладимое впечатление. Шквал аплодисментов вызвало исполнение концерта для виолончели с оркестром C-dur Й.Гайдна, в частности, игра самого солиста, Пабло Феррандеса. Это можно объяснить целым рядом безусловных достоинств виолончелиста. Он обладает тончайшей нюансировкой, умением распределить звук от совсем прозрачного пиано до сильного и мощного форте очень равномерно. Пленяют сразу техника двойных нот: особенно в быстром темпе звучание параллельных терций было идеально чистым и выстроенным по балансу. Обращает на себя внимание омузыкаливание каждого звука виртуозного пассажа, благодаря чему даже самый технически-сложный фрагмент воспринимался как мелодическая линия. Однако, при всех технических достоинствах исполнителя очень важно отметить его весьма вольную интерпретацию концерта великого венского классика Й. Гайдна. Нельзя забывать о трех знаменитых постулатах венского классицизма: обобщенность, объективность и оптимизм. Интерпретации Пабло Феррандеса были присущи бесконечные рубато, особенно во второй, медленной, части концерта. Это привело к романтизации произведения, введения в него более чувственной стороны, которая не была заложена самим композитором. Подтверждением этого являются исполнения данного концерта такими известными виолончелистами, как Аннер Билсма и Кристина Валевска. Здесь есть строгость, возвышенность и та самая объективность наравне с омузыкаливанием каждого виртуозного пассажа. Безусловная заслуга Лио Куокмана состояла в том, что он мастерски руководил оркестром во время исполнения концерта, сдерживал его, позволял солисту "высказаться" и быть услышанным до конца. Дирижер в этом случае оказался более чутким к замыслу композитора, чем солист.
Однако назвать исполнение концерта для виолончели с оркестром неудавшимся никак нельзя. Всё-таки мастерство и чуткость дирижера и блестящая техника виолончелиста сделали своё дело. Но упрекнуть в вольности интерпретации солиста можно. Думается, что классическое произведение всегда должно оставаться классическим, а романтическое -- романтическим.
Об исполнении пятой симфонии Петра Ильича Чайковского, звучащей уже много раз на сцене концертного зала имени А.М. Каца можно сказать гораздо меньше положительных моментов.
Начнем с идейно-смыслового содержания. Пятая симфония, как известно, программного заголовка не имеет. В музыковедческой литературе написано, что это произведение не выражает концепцию трагического в полной степени, как, например, в соседних четвертой и шестой симфониях. Её первая часть -- экспозиция трагического образа, но вторая и тем более третья уводят совершенно из первоначальной образной сферы. А четвертая и вовсе завершается ликующими фанфарами в E - dur, знаменуя окончательный уход из сферы трагического.
В исполнении новосибирского академического симфонического оркестра данная концепция в некоторой степени была раскрыта. Но лишь в некоторой, благодаря чуткости, тактичности и музыкальности дирижера. Самый большой недостаток, который "бросался в глаза" -- это тутти медных духовых инструментов в кульминациях, особенно во время звучания темы вступления. Знаменитые аккорды были сыграны в большинстве случаев не вместе, но не это стало краеугольным камнем преткновения. Аккорды медных духовых были исполнены до того однообразно, без малейшего динамического развития, с акцентированием каждого аккорда, будто бы на землю падают метеориты, что создавалось ощущение "топорного", "бюргерского" исполнения кульминаций вместо щемящего, глубинного, драматического образа.
Не было и ощущения легкости, изящества в третьей части, вальсе. При том, что безусловным достоинством данного исполнения симфонии в целом, как и собственно третьей части, является игра струнно-смычковой группы, чувствующей и передающей в звуке различные грани образов, ощущения нужного вальса не возникло. Мелодия, исполненная скрипками плавно и нежно, терялась на фоне "выталкивания" аккордов аккомпанемента на второй и третьей долях такта.
В четвертой части подводится итог всей симфонии. Все тенденции, заложенные в предыдущих частях, претворяются в ней, как и исполнительские приемы. Следовательно, вышеназванная особенность медных духовых инструментов проявила себя в полной мере и здесь, только в данном случае это было более уместно, особенно в финале четвертой части, в ликующих последних туттийных аккордах.
Можно сказать, что позитивные моменты в исполнении пятой симфонии новосибирским академическим симфоническим оркестром всё же преобладали. В этом, несомненно, заслуга Лио Куокмана и струнно-смычковой группы оркестра, оказавшейся чуткой к дирижерскому жесту и целостной драматургии симфонии. Остается надеяться, что исполнители медно-духовой группы проявят впоследствии интерес к истинному воспроизведению концепции предпоследней симфонии Чайковского, ведь их роль в симфониях этого композитора первостепенна. Как известно, сфера рока и темы, её представляющие, являются основными в драматургии симфонических циклов великого русского композитора.
Остается сказать еще пару слов о произведении, открывшем программу концерта. Им стала увертюра к опере "Руслан и Людмила" Михаила Ивановича Глинки. Это достаточно традиционное решение -- начать концерт торжественной вихреподобной увертюрой, исполненной, к слову, весьма слаженно, что произвело должное впечатление на слушателей, встретивших оркестр бурными аплодисментами. Но успех исполнения данного произведения кроется еще и в большом количестве туттийных фрагментов, когда группы инструментов не показывают себя как солисты за исключением, разве что, темы связующей партии (кларнеты) и темы побочной партии (скрипки), когда тембровая природа инструментов раскрывается в полной мере.
Итак, концерт состоялся. Отклик от слушателей был получен самый благожелательный. Однако не стоит забывать о контингенте слушателей новосибирской филармонии, состоящем в большей степени из граждан пенсионного возраста, посещающих концерты по абонементам. Для них встреча с известными музыкантами (особенно такими харизматичными как Пабло Феррандес) непременно сопровождается самой теплой и восторженной реакцией.
Действительно, цель была достигнута. "Двойной шарм" Пабло Феррандеса и Лио Куокмана сыграл решающую роль. Под знаком контраста и взаимодополнения двух темпераментов и двух менталитетов этих музыкантов прошел весь концерт. И всё же, закончим тем, что помимо темперамента, харизмы и виртуозности порой необходимо более внимательно относиться к замыслу композитора, как творца МУЗЫКИ, ибо именно она и является главным предметом общения исполнителя и слушателя.
|
