|
Как выбрать свой путь, свою исследовательскую стезю? Для каждого музыковеда этот вопрос отнюдь не праздный, особенно для тех представителей нашей профессии, кто хочет связать свою жизнь с музыкальной наукой. Между тем весьма сложно найти ту единственную область работы, которая бы отвечала собственным интересам, с одной стороны, и была бы востребована, с другой. Мне когда-то также пришлось сделать выбор, который определил сферу моих интересов на целых три года. И если уже теперь, будучи студенткой четвертого курса, я спрошу себя, а верно ли поступила, выбрав в качестве темы своей работы симфоническое и инструментальное творчество японского композитора Ямады Косаку, то с уверенностью отвечу, что это был единственно правильный путь.
Впервые в своей жизни я соприкоснулась с Японией ещё в детстве. Ребенком, как и многие сверстники, я очень любила мультфильмы. И вот однажды по одному из центральных каналов начали транслировать «Сказки братьев Гримм», созданные японцами по всем (как я теперь понимаю) канонам anime — с «большими» глазами, невероятными прическами и элементами традиционного японского поведения. Нужно сказать, что эти мультфильмы произвели на меня тогда очень большое впечатление: в моей голове впервые возник образ чего-то таинственного и очень манящего. Однако больше мультфильмов подобного рода не показывали, что весьма меня огорчало.
Спустя много лет, будучи уже студенткой третьего курса музыкального училища искусств города Красноярска, на ежегодной конференции, которая и поныне проводится в Академии музыки и театра, я вновь столкнулась с Японией. После основной части конференции предполагалось проведение блока лекций, посвященных разнообразной тематике. Признаюсь, я и мои однокурсницы всеми силами пытались делать умный вид, дабы показать, будто мы что-то понимаем и это нам ужасно интересно, однако организм упорно сопротивлялся и предательски требовал отдыха. После очередного выступления я уже и не надеялась услышать что-то такое, что могло бы меня разбудить. Следующим выступающим была заявлена гостья из Новосибирска — Дубровская Марина Юзефовна — с темой о формировании японской композиторской школы. При этом было заявлено, что автор будет опираться на результаты собственной исследовательской поездки в Японию. Такой интригующий анонс и комментарий обещали сделать лекцию весьма занимательной, что заставило нас дружно проснуться и воспрянуть духом. Наши ожидания не были обмануты.
Марина Юзефовна — лектор от Бога! Хорошо поставленная речь, живой и понятный (!) язык, умение преподнести материал и интересный ракурс тематики: качества, которые заставили нас — безалаберных студентов — слушать с открытым ртом и прерывающимся дыханием. Помимо этого лично меня (да и моих однокурсниц тоже) очаровала сама личность Марины Юзефовны — её доброжелательность, какой-то внутренний свет, а самое главное, то искреннее увлечение, с которым она рассказывала о музыкальной культуре Японии. Именно тогда я впервые услышала имя основателя японской композиторской школы Ямады Косаку…
Прошло три года со времени той конференции. Я поступила в Новосибирскую консерваторию и под напором многочисленных разнообразных предметов основательно подзабыла имя «японского Глинки», да и вообще Японию. И вот однажды — а конкретно 11 апреля — проректор по науке Борис Александрович Шиндин потребовал, чтобы я практически немедленно назвала ему выбранную мною кафедру и имя выбранного педагога. Сказать, что это меня озадачило — ничего не сказать. Я лихорадочно думала, какой бы темой мне заняться, а главное, с кем, ведь это во многом определит мою дальнейшую судьбу. До самого последнего момента, когда нужно было написать фамилию педагога в заявлении, я не знала, на ком остановиться. И тут меня буквально осенило! В памяти начали всплывать фрагменты конференции трехлетней давности: Япония, Дубровская, Ямада Косаку! … Я уверенно взяла ручку, лукаво улыбнулась строгому взгляду Бориса Александровича и написала заветное имя — Дубровская М. Ю.
Вот уже три года Марина Юзефовна Дубровская— доктор искусствоведения, профессор кафедры этномузыкознания — является моим педагогом по специальности. Следует сказать, что я ни разу об этом не пожалела: уже на первых этапах нашей совместной работы я пламенно влюбилась в неповторимую японскую культуру, мне захотелось изучить буквально все, что с ней связано. На мой взгляд, это самый лучший подарок, который я получила от своего педагога, за что проношу большую благодарность.
Героем итоговой работы стал уже известный мне (но отнюдь не всем российским любителям музыки) Ямада Косаку. Его значение для японской культуры трудно переоценить — основоположник национальной композиторской школы, просветитель, общественный деятель, публицист — это лишь малая часть того широкого круга деятельности, которым занимался Ямада. Лично меня поражает в этом человеке несгибаемая целеустремленность, с которой он шел к поставленной цели. За примером не нужно далеко ходить: понимая, что становление национального симфонизма невозможно без создания соответствующих образцов, Ямада принялся осваивать ведущие жанровые модели симфонической музыки — собственно симфонию и симфоническую поэму. Однако этого было недостаточно, ведь чтобы музыка зазвучала, необходим соответствующий коллектив. Ему следовало появиться, и не случайно создателем первого симфонического оркестра в Японии явился именно Ямада Косаку. При этом не следует думать, что этот коллектив был собран только для того, чтобы исполнять исключительно ямадовские произведения, отнюдь — в репертуар первого японского симфонического оркестра входили произведения европейских и русских композиторов!
Одна из главных целей, которую преследовал Ямада, связана была со стремлением приобщить традиционно мыслящих в те времена — начало XX века — японцев к музыкальной культуре нового типа. Средством для решения этой сложной задачи, помимо музыкального просветительства, композитор избрал публицистику. На страницах популярных в стране газет и созданного им журнала Ямада брался рассуждать на разнообразную тематику: от теоретических исследований проблемы соединения музыки и слова, перспектив развития мировой симфонической музыки и др. до проблем формирования национальной композиторской школы и отечественного исполнительства. Он был большим почитателем российской художественной культуры и передал ученикам свое восхищение ею...
О Ямаде Косаку можно говорить бесконечно. Для меня этот удивительный человек, музыкант, ушедший из жизни почти полстолетия назад, остается пока еще не до конца раскрытой, манящей загадкой. Оглядываясь назад, я понимаю, что сделала в ответственный момент правильный выбор, нашла свой путь.
|
