|
Не секрет, что путь к вершинам музыкального искусства тернист. Думаю, каждый убедился в этом, встав на бесконечную дорогу самосовершенствования. Но, как известно, всё начинается с детства, в связи с этим хочу рассказать историю моего знакомства с музыкой и первого выступления перед публикой.
Мир волшебных звуков пленяет каждого ребенка, но не факт, что малыш, услышав чарующие интонации, попробовав воспроизвести их на инструменте или голосом, свяжет впоследствии свою судьбу с прекрасным – музыкой. Вот почему я не верю словам знаменитостей, в которых они утверждают, что уже точно знали, будучи ещё детьми, что их призвание – служить искусству. Всё это как-то наивно, неправдоподобно. В моей творческой биографии не было таких феноменов. Всё начиналось реалистичнее. Увидев интерес к звукам, мама, как пианистка, начала заниматься моим музыкальным образованием. Посещение концертов, прослушивание произведений различных композиторов, изучение нот фортепианной клавиатуры: всё это было неотъемлемой частью познания музыки. Но самое интересное началось с момента разучивания вокальных сочинений. Вспоминается одна из первых выученных мною песен «Резиновый ёжик» Сергея Никитина, с которой, кстати, я поступал в наш лицей, ныне колледж. Процесса запоминания её, честно говоря, не помню, мне было всего 4 года (по словам мамы), а вот первое выступление с «ёжиком» врезалось в память навсегда. Каждое мгновение могу описать в подробностях, и сейчас с удовольствием попробую сделать это.
…На дворе 1999 год. Зима. Учащиеся детской музыкальной школы (подготовительного вокального отделения) устраивают концерт, посвященный Новому году. Мероприятие проходит в детском саду. Родители приводят туда своих чад, воспитатели встречают юных исполнителей, предоставляют кабинет для распевок, все готовятся к выступлению, собирается публика. И вот начинается концерт. Педагог по вокалу объявляет участников, названия песен, которые они будут исполнять, а мама аккомпанирует. Дошколята внимательно слушают своих сверстников, отгадывают загадки, участвуют в конкурсах. По прошествии нескольких номеров настает мой черед выхода на сцену. Уверенной походкой я – малыш с огромной бабочкой – выхожу на середину сцены, кланяюсь, настраиваюсь, смотрю на концертмейстера, начинаю петь первый куплет, затем припев. Всё хорошо: звучит проигрыш в фортепианной партии, я его внимательно слушаю, потом поворачиваю голову к маме, чтобы вступить вместе, и … этот четырёхлетний ребёнок, который благополучно спел половину песни, видит потрясающую копию корабля, стоящую на фортепиано, филигранно отточенную, с роскошными парусами, глаз не оторвать. Мальчик заворожён этим корабликом, хотя этого пока никто не заметил. Он начинает второй куплет, но, повернувшись ещё раз в сторону фортепиано и кораблика, стоящего на нём, просит искренним голосом, не допев половину песни: «Хочу кораблик!», повторяя эту жалобную интонацию несколько раз. Публика сначала находится в недоумении от случившегося, то ли это замысел такой, то ли так в песне написано, то ли нет. Когда все осознали (а это случилось быстро), что мальчик сказал это не нарочно, начали тихонько хихикать, доводя ребенка чуть ли не до слёз. Выходит Светлана Ивановна, педагог по вокалу, шепчет что-то на ухо юному исполнителю, который затем снова поет песню, но уже от начала до конца, кланяется, уходит со сцены в кулисы… В душе я, забыв о той нелепости, с нетерпением ждал окончания концерта, а с ним и возможность ещё раз увидеть и подержать этот удивительный макет, который стал так дорог для меня в тот момент. Когда мероприятие всё-таки закончилось, мне дали эту драгоценность. Настало наивысшее счастье, которое забыть невозможно. Спустя некоторое время все стали расходиться, и я вынужден был расставаться со своей сбывшейся мечтой.
Оказалось, что первый блин получился комом, как, наверное, и должно было быть, это как плохой опыт, который нельзя не пройти, но который, надеюсь, больше не повторится…
|
