В понедельник между вторым и третьим турами конкурса младшей группы состоялись репетиции конкурсантов с оркестром консерватории под руководством Виктора Меликовича Минасяна. В первую половину дня В.М. Минасян встречался с участниками лично, знакомился с их интерпретацией произведений, исполняемых с концертмейстерами. В связи с тем, что в третий тур прошли шесть человек, эта встреча достаточно затянулась. Несмотря на это, Виктор Меликович любезно согласился ответить на наши вопросы, хотя до репетиции с оркестром оставалось не так много времени.

    - Виктор Меликович, скажите, пожалуйста, каковы Ваши впечатления от общения с конкурсантами?

    - Впечатления есть, но я не хотел бы сейчас об этом говорить. У меня уже сложились приоритеты, я представляю себе, кто как будет играть. Просто сейчас об этом, на мой взгляд, не этично говорить.

    - Насколько плодотворным оказалось общение, обо всем ли успели договориться?

    - Так получилось, что шесть человек играют по двое один и тот же концерт: двое Мендельсона, двое Бруха и двое Вьетана. И поэтому, конечно, есть сложность в том, что каждый играет по-своему и темповые соотношения разные. Но я-то это уже понял, а вот оркестр еще должен уяснить. Сложно с одной репетиции все запомнить, особенно когда все уже выучено и оркестранты привыкли к каким-то темпам. А есть конкурсанты, которые какие-то вещи играют медленнее, – очень свободно. Но приходится их «вгонять» в какие-то рамки, потому что с оркестром нельзя играть также свободно, как играют с концертмейстером. Ну, будем стараться.

    - Виктор Меликович, отличается ли трактовка исполнений повторяющихся произведений у конкурсантов, в честности между русской и зарубежной школой?

    - Здесь, насколько я понимаю, дело не в школе зарубежной и нашей. У нас прекрасная школа, там тоже замечательная. Все зависит от личности педагога: вот как он считает, как он делает, так ученик и играет. Опять не говоря о том, кто как играет, я вижу, когда ученик играет не очень логично, не очень выстраивает фразы. Темпы могут быть разные и у наших российских педагогов в разных городах. Здесь нет разделения на запад и восток. Можно говорить, допустим, о какой-то специфике, когда играют концерт Шостаковича или Хачатуряна. А эти драматические концерты в принципе всем известны и здесь нет особых проблем. Есть еще некоторые мелочи. Например, когда ученик играет скорее пассаж, приходит к длинной ноте и останавливается на ней, «свесив ножки», при этом не замечает, что весь пассаж состоит из мелких нот. А нужно осмысленно играть мелкие ноты, мелодизировать пассажи. Понимаете, в этом весь смысл. Вот такие проблемы меня немного напрягают. Конечно, я пытаюсь об этом сказать так, чтобы не было обидно.

    - Насколько Ваше представление об исполняемых произведениях отлично от представлений участников?

    - Не совсем совпадает, если говорить об одной из частей концерта – адажио. Играют адажио так, как будто за этим адажио другого темпа уже не может быть. И все «распадается на молекулы». Забывают о том, что адажио это не темп, это – характер. Адажио может быть в разных темпах, как и аллегро, и ленто. А характер – это совершенно другое. Поэтому, когда начинают так медленно играть, думаешь, а что же дальше будет?

    - Как Вы оцениваете наш оркестр, его мобильность с учетом того, что на каждого конкурсанта отводится по 45 минут репетиций?

    - Ребята молодцы, конечно. Вы знаете – это не просто. За год у одного и другого оркестра были разные программы, которые включали не только концерты конкурса. У меня, например, была четвертая симфония Мендельсона, Хачатурян. Оркестранты молодцы, они стараются. Мне очень приятно иметь с ними дело, и чувствовать отдачу, они понимают меня. Конечно, с одной стороны они учатся здесь, и они обязаны посещать оркестр, а с другой стороны они работают, должны работать. Без этого никак нельзя, а совместить это очень сложно. Кроме того, это коллективный труд.

    - Если не секрет, Виктор Меликович, сколько времени и сил было затрачено на разучивание всей программы?

    - Так измерить сложно. Дело в том, что оркестр занимается два раза в неделю по три часа, тогда как профессиональные оркестры работают каждый день по четыре часа. Но у нас был год впереди, поэтому мы так и рассчитали шесть концертов. Профессиональные оркестры, конечно, играют с утра до ночи эти концерты всю жизнь, им ничего не стоит повторить их и сыграть. А нашим музыкантам приходится это учить, а все это не просто сыграть.

    - На Ваш взгляд, отличается ли этот конкурс от предыдущих, как в целом Вы оцениваете его уровень?

    - Мне трудно ответить, потому что я не слышал выступления конкурсантов. Но могу объективно сказать, что, вероятно, отличается. Из-за этого извержения вулкана не приехали очень сильные ребята. При всех достоинствах присутствующих участников, наверное, конкурс мог бы быть более интересным.

    * * *

    После репетиции оркестра с конкурсантами нам удалось побеседовать с двумя оркестрантами – представителями струнной и духовой группы (по их просьбе сохраним анонимность), и узнать их мнение о невидимых глазу зрителя событиях в этот день, но от этого не менее важных для конкурса и его участников.

    - Ваши впечатления от репетиции с конкурсантами?

    Представитель струнной группы (Стр. гр.): Я играл только с одним конкурсантом – с Мадиной Адамовой. Несмотря на столь юный возраст, девушка, на мой взгляд, обладает достаточно хорошим уровнем игры.

    Представитель духовой группы (Дух. гр.): Сейчас после репетиции все страшно устали, так как она длилась очень долго и была изнурительной. Оркестр, на мой взгляд, в принципе неплохо справлялся, все обошлось без каких-то значительных трудностей. Так как музыканты до этого ни разу не играли с конкурсантами, естественно, не обошлось без замечаний с обеих сторон, в первую очередь в плане темпов и динамики.

    - Сложно ли было сыгрываться оркестру с солистами?

    Стр. гр.: Сложно судить по одному исполнению. Но в целом оркестр легко сыгрался с Мадиной, так как она играла достаточно ритмично и логично.

    Дух. гр.: Все зависело от солиста. Было шесть человек, с двоими из них мы прекрасно сыгрались, почти без остановок. С остальными не все прошло «гладко», иногда приходилось кое-что переигрывать.

    - Кто из участников конкурса запомнился вам больше всего?

    Дух. гр.: Я бы выделил Лим Е Ген, которая почти без запинки с нами играла концерт Бруха. Также стоит отметить исполнение концерта Вьетана Нестором Никитиным, с которым мы хорошо сыгрались.

    - Какое из трех произведений показалось вам наиболее сложным для оркестрантов?

    Дух. гр.: Не знаю как для других, а для духовиков, скорее всего, сложности возникли с концертом Мендельсона.

    Стр. гр.: На мой взгляд для струнников и, наверное, для всего оркестра сложность представляет исполнение концерта Вьетана, так как там есть что поиграть. Хотя каждое из произведений требует серьезной подготовки оркестрантов.

    Мы, со своей стороны, желаем удачно выступить и оркестру, и конкурсантам в третьем туре.

Дарья САФОНОВА
IV курс ТКФ